|
[ главная | все статьи] |
|
ОСНОВАНИЕ РУССКОГО ФЛОТА Исторический очерк 1).
Положение вопроса в исторической науке. — Значение рек для русскаго судоходства и судостроения. — Судоходство и торгово-военныя флотилии в удельный период. - Суда в Новгороде и ушкуйники. — Походы казаков и чайки. — Состояние судостроения в Московском государстве. — Попытки московскаго правительства к заведению торгово-военнаго флота. — Подготовка почвы и удобных условий для дела Петра. — Сооружение Азовскаго флота. — Построение Балтийскаго флота. — Судостроение в других местах. — Размеры и оргаиизация военнаго флота. — Торговый флот. — Взаимодействие военнаго и торговаго флотов. — Значение деятельности Петра Великаго. И в исторической науке, и в общественном сознании основание русскаго флота долгое время всецело приписывалось Петру I , которому, как полагали, не предшествовало никакого опыта московско-русских людей, после потери Балтийскаго побережья утратнвших будто-бы даже «не только со чувствие, но и сознание в потребностп и пользе мореходства» 2). Поэтому начало флота объясняли простым случаем—находкой английскаго ботика в сарае боярина Никиты Ивановича Романова, утверждая, что единственно этот-де случай заронил в душу пылкаго юноши-государя стремление к морскому делу и мысль о создании у нас флота 3). Первое успешное морское дело Петра, под 1 ) П убличная лекция, произнесенная в Варшавском русском собрании, в доме военнаго ведомства. 100 Азовом, при помощи флота, построеннаго в одну зиму за тысяче-верстныя разстояния от моря, не поддавалось уже никакому анализу, представлялось подвигом необъяснимым. Было много безпочвеннаго и загадочнаго в изображении и всего дальнейшаго. Успехи науки русской морской истории и истории России вообще постепенно, однако, проливали и проливают все более и более света и в эту область; отдавая должное заслугам Петра, научная история старается не упустить из внимания и предшествовавших ему попыток заведения у нас кораблей и вообще прежних судеб торговаго и военнаго русскаго флота, найти внутреннюю связь между предыдущим и последующим и тем создать цельность представления 1). 1 ) Со стороны фактической, полную цену в данном отношении имеет труд Ф .Ф. Веселаго, выполненный по поручению морскаго министерства и изданный на его средства: «Очерк русской морской истории» (Спб. 1875, I , 1—652). Приведя соответственные факты из до-Петровской эпохи, автор, под влиянием съистари сложившихся воззрений и практиковавшейся терми нологии, недостаточно еще сближает эти факты с последующими явлениями, ставит их в тени, с усилием указывая на значение случайности на хождения ботика и о постройке Петром Азовскаго флота, выражаясь, что «подобное событие скорее походило на баснословный подвиг какого-нибудь мифическаго героя древности, нежели на деяние монарха, жившаго только за полтора столетия до нашего времени » (73, 75, 145). Затем, существенное значение имеет здесь труд Н. Боголюбова «История корабля». М.1880, I — II . Дальнейшая литература о «корабельном деле» собственно до Петра Великаго приведена нами в историческом изследовании «Протестантство протестанты в Росси и до эпохи преобразований». М. 1890, 723—725. 101 в вознаграждение за это, природа щедро надедила ее реками, которыя, при неустроенности надлежащих дорог и непроходимости лесов и болот, в древнюю пору служили лучшими и главными путями сообще ния, а лодка представлялась самым подходящим, так сказать, экипажем, удобнейшим средством для передвижений. Системы важнейших, идущих к морям, рек, очень близко расположенных между собою в своих верховьях, соединявшихся волоками, и Днепровские пороги определяли размеры и качества судов: представляя возможность безопаснаго плавания по большим рекам и озерам, суда эти должны легко перетаскиваться или даже, местами, переноситься на руках чрез волоки и пороги. 102 груженныя добычей и товарами, гибли и на возвратном пути при встрече с поджидавшим неприятелем. 103 скали теперь случая «промышлять» и насчет крымских и др. татар, и насчет турок, иногда доставали себе на зипуны и в Константинопольских предместьях, отважно предпринимая речные и морские походы на своих, наскоро сготовляемых, челнах или чайках. «Ш естьдесят человек, искусных в деле, успевали в 15 дней построить челн». Маленькия компании, в случае сбора в поход, работали дружно, и весь их флот, состоявший иногда в 100 и более судов, мог поспевать в несколько недель. 104 Северная Двина с их притоками. Торговые люди и выселенцы, колонисты из Новгорода и Днепровских берегов помогли первоначальному основанию здесь русскаго судоходства, которое, под охраной московскаго правительства, достигает потом до таких размеров
что уже в конце XVI в., по словам англичан, по одним верховьям Волги плавало до 500 больших и малых судов. Это были — лодки барки и т. п., не считая плотов. Другия лица, продолжая русское дело на судах-шитиках, кочах и т. п. входили в глубь Сибири, без всяких научных пособий проплывали одну ея реку за другой, изведывали все ея северное поморье, узнали ближайшие острова, добирались до островов Курильских и Сахалина. Казак Дежнев переплыл (1648 г.) пролив, получивший впоследствии название Берингова. Московское правительство думало о настоящем морском судоходстве, котораго, однако, нельзя было организовать без иностранной помощи, без чужих образцов и людей. 105 хаил Федорович предоставил его народу незначительному, голштинцам. По договору с нами, Голштинская торговая компания могла выстроить 10 кораблей, причем плотников, в прибавку к своим корабельным мастерам, должна была нанимать из русских охочих людей, с обязательством «от тех плотников корабельнаго мастерства не скрывать»; в прибавку к своим людям, компания должна была нанимать русских к себе и на службу—в провожатые, лоцманы и проч. Срок привилегии определялся на десять лет, после чего все корабли, построенные и снаряженные такам способом, могли перейти в русския руки. 106 чтобы мы могли, за выгодную плату, перевозить и защищать персидские товары, направляемые в Россию, как равно и отвозить товары из России в персидския владения. И Ордин-Нащокин получил царский указ (19 и юля 1667 г.) «для посылки из Астрахани на Хвалынское море делать корабли в Коломенском уезде, в дворцовоме селе Де динове». 107 Попытки показывали возможность строения кораблей в России, и после этого мысль о создании флота представлялась хотя трудно исполнимою, но уже не могла казаться несбыточною. Важна идея, установление пре даний, появление надобных людей. Важно, что само правительство взяло это дело в свои крепкия руки и находило вполне естественным вести его и до приобретения удобных морских гаваней; часть русских плотников поознакомилась с иностранною техникою построения больших судов и могла на опыте видеть ея преимущества; с присоеди нением к Московскому государству малороссийских казаков и усми рением донских, в числе подвластных московскому государю русских людей оказалось много таких, которые были знакомы со всеми опасностями мореплавания и умели с ними справляться. Среди жителей подмосковной Иноземной слободы было немало лиц, изъездивших западно-европейския моря, и некоторые из них предлагали правительству свои планы и услуги на устройство у нас флота, указывая на многочисленныя выгоды от него и торговле, и государственным доходам, и военно-политическому делу. Но крепче всего держалась у нас мысль об устройстве его чрез голландцев. Эта мысль была самой живой в правительственных сферах и в среде, окружавшей Петра. Не без причины первые видные иноземцы, близкие к нему, были по преимуществу голландцы, которые обучали его плаванию и постройке судов и на московских прудах, и на Переяславском озере, и в Архангельске; они долго сохраняли в этом деле для него значение и после. Тут, конечно, имели долю значения и случайности, как на хождение ботика и т. п. Но английский ботик, никогда не видавший русских больших рек и морей и не бывавший ни в каком деле, ни торговом, ни военном, в сущности был детской игрушкой, не Бог знает как далеко ушедшей от тех деревянных корабликов и лошадок, деревянных пушек и других игрушек иностранной работы, которыми Петр любил забавляться в свое время; еще ранее нахождения ботика, Петр брал из Оружейной палаты модели даже кораблей. Случайности, в роде нахождения ботика, потому так возбудительно и действовали на Петра, что разъясняли ему знакомое уже предание, непосредственно знакомили и сближали его с надобными людьми. Сам Петр, чествуя «Дедушку русскаго флота», признавал прямое значение для себя и попытки царя Алексея Михайловича построить флот в Дединове. 108 в 1695 году, куда он прибыл с одним сухопутным войском которое ничего не могло сделать с турецким флотом, подававшим крепости помощь с моря. «Подступая к Азову, царь полагал возможным сначала овладеть морским берегом и потом на нем построить флот; но тяжелый опыт показал, что без содействия морской силы невозможно было и самое завладение берегом». Петр на месте убедился, что надобно было воспользоваться прежним опытом и примером, как действовали донские казаки с их походными атаманами, и тем, что признавал необходимым и пробовал устроить при осаде Риги Алексей Михайлович,—и, отступив от Азова осенью, он решил к следующей весне, за зиму, изготовить большую флотилию, способную к состязанию с турецким флотом. 109 нелегкую задачу: загородил дорогу турецкому войску к устьям Дона и счастливо отгонял турецкия суда, а полевыя войска довершали остальное на суше, отражая нападения татар с тыла и не без удачи бомбардируя крепостныя укрепления и дома. «Город Азов»,—рапортовал осаждавший его боярин и воевода,— «осажден накрепко, въезду и выезду из него и в него нет; сухие и водяные пути, море и устья Донския все заперты московскаго каравана судами, а на них многочисленными великаго государя ратными людьми и пушками тн неприятельския пути отняты». Стесненный со всех сторон и оставшийся без обычной помощи своего флота, Азов сдался 18 и юля.Это было первое крупное и счастливое дело флота, созданнаго московскою властью. Флот с честью обнаружил, на сколько полезен и надобен он,—и при триумфальном вшествии победителей в Москву ему отдан был почет, равный с армией; все наглядно видели, что важны не одне сухопутныя, но и морския силы. Устроитель его, Петр, потом на советы Гордона и других иностранцев, что необходимо иметь безопасныя гавани прежде, чем заводить флот и посылать его в море, с полным убеждением мог ответить: «флот сам себе отыщет гавань». Как бы развивая идею товариществу практиковавшуюся прежде донскими казаками при постройке военно-походных чаек, дальнейшую постройку судов для Азовскаго моря государь поручил учрежденным затем компанствам, которыя и успели соорудить одних кораблей не сколько десятков, как вскоре он должен был обратить свое главное внимание и энергию в другую сторону — по направлению к Балтике. По сложившимся обстоятельствам, азовско-черноморский флот тогда не мог получить надлежащаго развития и даже, после Прутскаго похода, вынужден был прекратить свое существование, тем не менее он сослужил нам свою службу, и не одну только временную военно-политическую: «он далъ возможность приобрести широкую опытность в кораблестроении подготовил массу людей и (ближе) ознакомил правительство с источниками средств, способных быстрому созданию балтийскаго флота». Уже при самом начале Северной войны было заметно, что Петр отстранял повторение ошибки, допущенной в первый Азовский поход: он сразу обратил внимание на водяные пути и на развитие и укрепление там судостроения. Несмотря на то, что в заграничное пред тем путешествие вместе с своими волонтерами прошел превосходную школу в кораблестроении на лучших верфях Голландии и Англии и воротился оттуда с большим количеством нанятых корабельных мастеров и моряков, Петр, за спешностию времени, первое, что сделал теперь— велел переписать струги у прежних владельцев близ 110 театра начинавшихся военных действий и готовить новые на реке Сязи, впадающей в Ладожское озеро, и переехать на них служивщим под Азовом. На этих уже судах наши успешно открыли свои действия на Ладожском и Чудском озерах и с такою быстротой и так незаметно проплыли Неву, что в устье ея, весной 1703 г., неожиданно напав на несколько шведских судов, не подозревавших опасности Петр лично взял их на абордаж и тем воскресил в памяти народа блистательную победу, одержанную здесь Александром Невским. Не дожидаясь, пока устья этой реки будут уступлены нам формально он основал там город-крепость, заложив адмиралтейство. Судо строение пошло теперь в самых обширных размерах. Работа, с участием Петра, кипела и на Ладожском озере, на берегах Свири, и в устьях Невы; строились уже и настоящие корабли.Флот этот, росший с замечательною быстротою, не был в со стоянии одержать победы, равной по размерам и значению победе Полтавской; но и он выиграл такия серьезныя сражения, как Гангутское и Гренгамское; оказывал нашей армии важную помощь в доста влении провианта, артиллерийских орудий и других необходимых для нея предметов, и тем содействовал взятию Выборга, Нарвы, Риги; защищая Кронштадт от нападений шведскаго флота, сделал устья Невы недоступными для н еприятельских нападений, что обезпечивало безпрепятственное развитие всего, заготовляемаго здесь для войны; разъединял шведскую армию от шведскаго флота, заставляя последний держаться вдали от занимаемых русскими берегов, и даже пытался тревожить спокойствие Стокгольма. Славными условиями Ништадтскаго мира, поэтому, мы несомненно обязаны успехам и армии, и флота. Во время первой половины Северной войны Петр заботился о развитии флота на Балтийском море, по окончании ея — на Кас пийском, по которому Петр совершал свой поход к персидским владениям; в последние годы царствования он принял меры к возстановлению Воронежской верфи и сделал распоряжение и послал из Москвы людей для постройки судов в Киеве и Брянске; за несколько недель до кончины он начертил план морской экспедиции Беринга, приказывая для нея «в Камчатке, или в другом там месте, сделать один или два бота с палубами». Создавшийся флот достиг весьма внушительных размеров. Он состоял из 48 линейных кораблей и нескольких сотен других судов разных наименований. Всех судов—кораблей, фрегатов, галер, бригантин, ботов, эверсов и т. п.—в царствование Петра на русских верфях построено было около 900, значительная часть коих осталась и после него. Наибольшими размерами отличался корабль «Гангут», имевший длину 164, ширину 47 глубину 19 футов, и вооруженный 92 пушками. 111 людей во флоте было тысяч 27—28. Годовое содержание его определилось, к концу царствования, до 1 1/ 2 миллиона рублей (по штатам 1720 г. цифра расходов на сухопутныя войска назначалась в 4 мил лиона рублей). Флот выделился в особое самостоятельное ведомство, морское, с адмиралтейскою коллегиею и адмиралом во главе; явились для него узаконения, уставы, регламенты, книги, карты, специальныя училища с общеобразовательными предметами— навигационная школа и морская академия, доставлявшия контингент подготовленных высших чинов; нижние чины комплектовались чрез рекрутские наборы; способные люди отправлялись для обучения и практики на иностранныя верфи и суда. Вырабатываясь в п ериод непрестанных действий, вся эта организация создававшаяся флота приобретала характер практичности; получаемые с Запада образцы, за исключением терминов, быстро видоизменялись соответственно с местными условиями, заявлявшими о себе. Флот удерживал национальный характер не только по преобладавшему составу членов, но и по духу его регламентов, узаконений. К 1721 году почти все матросы были уже одни русские; меры к сокращению числа иностранных морских офицеров и замене их русскими привели к тому, что в следующем году Крюйс писал Апраксину: «по мнению моему, ни одного иноземца в офицеры не надлежит принимать, который не был добрым штурманом и констапелем, понеже здесь и своих русских офицеров довольно»; важнейшия руководственно-ответственныя должности—адмиральство, президентство в коллегии, предоставлялись исключительно одним русским людям.Нравственныя начала во флоте положены были те же, что и в армии: при строгой дисциплине тесная моральная связь между членами флота. Непосредственному главному начальнику его, генерал-адмиралу, который, по регламенту, хотя и «презентовал собою персону своего государя», вменялось относиться к подчиненным «яко отцу», и «образом своего жития» подавать всем пример в храбрости, справедливости и ревности. Как и сам Петр, который постепенно был плот ником, басом, шкипером, капитаном и, наконец, адмиралом, делившим с сослуживцами заботы, дело, радость и горе, он должен был жить общею, неразрывною с флотом жизнью. Вместе с развитием военнаго флота быстро рос и флот торговый. Часть торговых кораблей была построена от казны, и на них отправлялись казенные и частные товары в дальние заграничные порты. К их постройке государь побуждал крупных купцов, предоставляя предпринимателям различныя льготы. Морским офицерам разрешалось поступать на торговыя и промысловыя суда капитанами, туда опреде лялись и матросы. Для распространения по нашим рекам и озерам 112 новых судов, вместо прежних, староманерных, Петр посылал в разныя места России офицеров, мастеровых, подмастерьев и учеников из адмиралтейства. Посланные строили большею частию образцовыя суда, по котором окрестные жители сами могли бы учиться новому судостроению. Принцип взаимодействия торговаго и военнаго флотов проводился вообще в широких размерах, оказывая тем помощь и сухопутным войскам в их военных предприятиях и нашей торговле и промышленности, причем на всем мы видим яркий отпечаток воз зрений и деятельности главнаго Строителя. Не уступая в отваге древне-русским князьям, учинявшим мор ские походы и набеги, этот Строитель был вместе и гениальный преемник московских государей, которые, не довольствуясь уже речными лодочками, посмотрели на флот с точки зрения общегосударственных интересов. Но «московские государи надеялись выполнить дело, не выходя из Кремля, путем указов и поручений»,—и оно не двинулось у них далее попыток. А Петр, бывши лучшим в Европе корабельным мастером и опытнейшим моряком, «с топором в руках сам сходит на верфь, строит лодки, закладывает галеры, корабли», влагает в дело всю свою душу, увлекая с собой и за собой подвластных и наймитов,—и флот, во всем его разнообразии, получает прочное существование, постоянно напоминая о мысли Великаго Преобразователя, что «всякий потентат (владетель), который едино войско сухопутное имеет, одну руку имеет; который и флот имеет,— обе руки имеет», и что флот должен быть способен не к одним оборонительным действиям, но и к наступательным, всегда быть в состоянии, в случае надобности и потребности, сам «сыскать себе гавань». Профес. Дм. Цветаев. |
[ главная | все статьи]
Использование материалов только с разрешения автора© Copyright 2006—2024 «Авторский проект А.Бойцова Ботик Петра I Св.Николай» |
Дата создания: 01.01.2006 г., © А.Бойцов, г.Томск |