...Прекраснейшее в лесах дерево, возносящее вершину свою до величайшей высоты, долговременно существующее, многополезное, крепкое, благонадежное; дуб, наконец, есть как самый способнейший, так и самый употребительнейший для строения мореходных судов. Когда он произрастает еще среди лесов, и буде размерениями видом своим являет некоторые доброты, то оный заблаговременно назначается для употребления морскаго, и положенный на нем знак посвящает его неприложно сей службе. Когда придет потом время срубить оный, тогда обводы его показуют каким образом надлежит его разделять; ибо смотря по оным судят из какой части его какой член корабля выходить может.
Тимберсы и футоксы шпангоутов, части стема, штуки киля, транцы, фашенписы, бимсы и проч., имеют свои особливые образы: и когда оклады их сличаются с окладами дерева, в разных точках длины онаго, тогда сие сличение показывает какие части его на какое употребление годны.
Поставщики королевские продают, по сим видам и с сими намерениями, срубленныя деревья, которые покупают они на корню; и делают таким образом сию валку лесов столь полезною сколь оная быть может для морской службы.
И так в самых отдаленных от моря лесах находятся деревья назначенныя для строения кораблей. Когда их срубят и отешут, тогда пригоняют в порты, где их снова свидетельствуют, и принимают или забраковывают. Впрочем, особенный образ их, по приеме оных, показывает какой должно сделать им разряд или какие части корабля из них составлены быть могут. По сим главным размерениям, к чему какое дерево годно, снабжаются порты всякаго рода лесами. Когда потом надлежит строить корабль, тогда выбираю кряжи, смотря по величине судна и по месту, которое они занимать должны; рассматривают с великим тщанием их волокна, цвет, качества и недостатки. Дубовый кряж, идущий в дело, должен предъявлять великую крепость и способность к долговременному пребыванию в том употреблении, какое из него сделать хотят; известно же что совершенно высушенныя леса, чем больше бывают тяжелы, тем в величайшем степени соединяются в них два последния качества. Сие правило есть общее. но трудно исполнять оное на деле; ибо весьма бы многаго труда и времени стоило и вымерять великое число дерев составляющих корабль, для определения внутренней их доброты.
Можно вместо сего способа употреблять другой равно изрядной и основанной на тех же правилах. Можно сказать, что крепость дерева (при одинаких обстоятельствах) зависит наипаче от числа заключающихся в нем волокон. Понеже число сих волокон есть тем больше, чем, в том же самом дереве, отвердевшие слои суть толще и плотнее между собой соединены, то явно, что из одного поперечного сечения дерева усмотреть можно, коль велика его крепость. На сем рассмотрении тем паче утверждатся можем, понеже известно, что в матером дубе единоцентренные слои имеют в 2 или 3 линии (1 линия = 2,1167 мм, прим. А.Б.) толстоту из крепкаго, твердаго и плотнаго вещества, и что оные один от другаго разделяются токмо ноздреватою сеточкою, которой толстота около полулинии, И так чем больше находится сих сеточек на данном расстоянии в поперечном сечении дерева, тем меньше оно содержит в себе твердых частиц, и следовательно тем меньше должно полагаться на крепость онаго. Ибо, каждый из сих отвердевших слоев есть действие ежегоднаго прозябения. Они составляются от сока питающаго и сохраняющаго дерево. Сей сок состоит из воды смешанной с твердыми частицами, и когда зной или свет солнечный приведет его в движение, и понудит течь по всем каналам ведущим его от подошвы до вершины высочайшаго дерева, производя в тож время испарение влажных его частей; тогда твердыя частицы содержащияся в нем остаются в сих самых каналах, и составляют с теми частицами, которыя новый сок е престает приносить, сии отвердевшие и плотные слои, от которых дерево получает всю свою крепость.
Следовательно каждый ежегодный слой тем толще бывает, чем сок был изобильнее и чем больше имел в себе твердых частиц; напротив того ежели оный мало питателен, как то бывает в болотных местах, тогда ткань слоев слаба и пориста. Тощая земля производит в дереве также нетолстые слои , по причине малого изобилия твердых частиц; но они бывают меньше пористы, волокна их теснее сжаты, и дерево удобно иметь великую крепость. Все сии рассуждения могут руководствовать в выборе лесов удобных для составления корабля. Впрочем, дерево признается здоровым, и что прозябение онаго было всегда единообразно и изобильно, когда тело его являет, около центра, цвет желтоватый, который становится отчасу светлее до самой болони(*) и слои, которых поры суть малы и волокна сжаты. Буде наружности сему противны, сие есть неложным знаком некоторых недостатков или меньшей доброты. Когда цвет рыж и тускл, когда ноздреватость весьма чувствительна; такое дерево жирно и нежно; сиречь, что вязкость частей онаго невелика. Ветхость дерева познается по худому цвету центральных волокн, который показывает уже начавшуюся в нем слабость; также по великой засухе, так что единоцентральные слои являют многия трещины идущия от центра к окружности. Случайныя худости могут также уменьшить крепость, какую дерево размерениями своими показует. Ибо, разсуждаем о естестве сока и о его движениях, ясно познаем, что, ежели течение онаго было прервано, ежели прозябение дерева было какою нибудь причиною возмущено, то сие дерево не может быть правильным образом здраво во всех своих частях. Буде сок, стоящий в каналах его, подвержен во время зимы строгим стужам; великая толстота, которую замерзая получает в нем водяная часть, и приобретаемое им в сих обстоятельствах к распространению себя усилие, производят неминуемо в смежных волокнах применение места и протяжения, которыя приводят в безпорядок внутреннюю организацию дерева. Иногда делаются оттого глубокия трещины; а иногда самый внешний из из единоцентренных слоев претерпевает действие хлада. Тогда медленная оттепель может таки возстановить их в прежнее состояние, не отдавая обратно им тойже упругости; но надлежит при том чтоб зной последовавший хладу действовал по степеням нечувствительным. В противном случае замерзлые слои остаются всегда поврежденными, они кажутся быть навсегда лишенными жизни, и неспособными к произрастанию вместе с другими боковыми частями: их состояние единожды утвердившееся, не имеет больше никаких перемен, невзирая на животворительное прозябение остальной части дерева, и сия худость именуемая проростью остается всегда таковою посреди твердых слоев окружающих ее последовательно. Сего ради в деревьях, которыя подвержены были сим приключениям, находят целые или частые слои, коих ткань различна с тканию всякаго другаго слоя. Сия худость часто бывает местная и внтренняя, и тог8да оная неприметна как токмо плотнику обрабатывающему сие дерево. Другая худость явственнейшая и паче чуствительная заражает иногда все дерево и не позволяет оное употреблять ни на какое строение. Мы сказали, что сеточка тонкая, но твердая, служит к различению в дереве отвердевших слоев, производимых повсягодным прозябением; но сия сеточка служит также и союзом между всеми сими слоями, а иногда сей союз бывает разрушен. Слои кажутся быть отставшими один от других; единоцентренныя между ими пустоты показывают разрушение их союза, лишающаго дерево той крепости, какую бы оно имело от теснейшаго оных соединения. Сему состоянию единоцентренных слоев, может быть, причиною суть ветры, которые колебля сильно дерево во время прозябания онаго, долженствуют пременять взаимное положение всех его частей твердых и жидких.
Таковы суть правила и наблюдения, коих довольно для решения внутренней и относительной доброты предлагаемых на построение корабля. Безполезно присовокуплять здесь подробное описание о других худостях паче чувствительных, как то гнилые сучья, попорченныя жилы и проч.; сии недостатки легко можно освидетельствовать и судить о действии, какое они производить могут над видимою крепостию дерева оными зараженнаго.
Когда выбранные с сими предосторожностями леса долженствуют быть употребляемы, будучи больше или меньше высушены, то примолвим что при обработании оных, и когда они будут обделаны как должно, нехудо дать им снова высохнуть. Понеже даются оным новыя поверхности, и при обтеске их открываются новыя части, того ради, прежде нежели они поставятся на местах своих в корабле, надлежит им несколько дней дать проветрить на открытом воздухе, дабы предупредить вред, какой сей недостаток предосторожности нанес бы долговременному их пребыванию. Сей промежуток времени, нужный для довольного испарения, не весьма долог; ибо г.Бюфон приметил, что дерево недавно срубленное и отесанное, в одиннадцать дней высыхало до четвертой доли. Сие наблюдение наипаче важно для многих дерев, которыя в корпусе корабля касаются непосредственно одною или многими граньми, и в которых хранящийся острый сок начав бродить не умедлил бы вскоре оныя повредить...
...Хотя не один дубовый лес употребляется в строении кораблей, но мы для того о нем едином говорили, понеже оный служит к составлению почти всей стены корабля и всех важных его частей, меж тем как бук, ильма, сосна и прочий лес назначается токмо для делания штук меньше нужных.

(* Болонью называется поверхностное телоокружающее дерево и находящееся под его корою; оное обыкновенно бывает легче и рухлее нежели прочее его тело.)