СЛОВО ПОХВАЛЬНОЕ

О ФЛОТЕ РОССИЙСКОМ И О ПОБЕДЕ, ГАЛЕРАМИ РОССИЙСКИМИ НАД КОРАБЛЯМИ ШВЕДСКИМИ ИУЛИА 27 ДНЯ ПОЛУЧЕННОЙ.
ПРОПОВЕДАНО ПРЕОСВЯЩЕННЫМ ФЕОФАНОМ, ЕПИСКОПОМ ПСКОВСКИМ, В ЦАРСТВУЮЩЕМ САНКТПИТЕРБУРХЕ ПРИ ПРИСУТСТВИИ ЦАРСКАГО ПРЕСВЕТЛАГО ВЕЛИЧЕСТВА И ВСЕГО СИНКЛИТА 1720 ГОДА, СЕПТЕМВРИА 8 ДНЯ

Продолжает бог радости твоя, о Россие, и данная тебе благополучия новыми и новыми благополучии дополняет. Тот год прошол без виктории твоея, в который не понудил тебе не­приятель обнажить оружия. Аки бы рещи: тогда нам жатва не была, когда они не сеяли. Не воспоминая преждних, в прошлом году, когда крыемое долго сосед наших немиролюбие яве откровенно стало, кия плоды пожал мечь российский видели мы с радостию, видели они с великим своим плачем и стенанием. Лето нынешнее было, по видимому, в нечаянии новых славы прибылей, понеже корабельный флот, смотрением политическим удержан, из гавани не выходил. И се над чаяние прилетает к нам 6-го дня июня весть радостная щастливаго наших воев действия с немалою неприятеля утратою.* Еще же ведомость тая, почитай, говорити не перестала, и се летит другая и гласит нам викторию, в 27 день иулия полученную. Се уже пред очима нашима и плоды ея довольнии; взятии фрегаты, и

- 103 –

воинство, и аммунициа, честный и богатый плен. Продолжает воистинну и умножает бог радости твоя, о Россие!

Как же умолкнем тако обрадованни? Как умолчим о сем? Разве были бы добра нашего не любители и добра того подателеви богу нашему не благодарни! Но что предложим? Что скажем ныне, дабы слово было и сему благополучию прилично, и нам не безполезно? Двое усмотреваю, беседы и разсуждения достойное: первое — милостивое к нам божие смотрение, таковых водных викторий виновное, то есть что благовременне подвигнул бог державнейшаго государя нашего к устроейию морскаго флота; второе—присмотретися собственно лицу викто­рии сея. В первых, яко собственное было божие смотрение, когда воспламенися царево сердце к водным судам, таже и к устроению флота великаго; яве показуется отсюду, яко охота тая в сердце его родилась от малаго случая, от обретения некоего ботика обветшалаго, о чем пространнее любопытный увидит в предословии морскаго регуламента.* Не слышал мо­нарх в младости своей пространных о морском плавании повестей, не наводил его к охоте сей никто учением, советом, пред­ложением многих нужд. Хотя бы и так было, и то было бы не без смотрения божия, без него же ничто же бывает, но было бы то смотрение обычное. А что без таковых явных причин и по­водов деется, еже мы нарицаем случаем, то деется собствен­ным и чрез обычайным вышняго смотрением. Что бо мы нари­цаем случаем, случай нам есть, понеже без нашего намерения и чаяния стается, но у бога не случай есть, без его же воли и определения ниже малая птица падает. Тако, например, не произвольное убийство, когда кто кого стрелою, иным намерением пущеною, умертвит, случай у нас нарицается, а писание то восписует действующему богу; тако бо не волею убиеннаго нарицает закон от бога на смерть преданнаго: Исход, глава 21. Где бо не видим внешних дела некоего вин, там знатнее являет себе действие божие.

Аще же тако о божий смотрении мудрствовати долженствуем и в всякаго человека случаях, кольми паче в случаях, царем бываемых, на них бо состояние всего отечества висит И смот­рение божие, сердца их управляющее, есть общее ко всему на­роду смотрение. Того ради и собственно о них глаголет Премудрый: «Сердце царево в руце божией». И от сего известно, что случай оный найденаго ботика был по собственному божию смотрению. И зри, как премудрый бог, который являет силу свою в малых и ее сущих вещех, и зде подобне сотворил. Понеже бо и богатство, и повеление царское сильно есть, только бы к чему была воля его; того ради вся великая дела, царским повелением творимая, разум человеческий наречет

- 104 –

просто человеческая, не усмотревая в делах таковых, яко от сильнаго творимых, другой невидимой силы. И тако смотрети подобает на начало дела, от которой и каковой вины двигнулася к тому воля царева. Аще бо и зде будет некая вина сильная, царское сердце к делу понуждающая, яко например: нашествие неприятельское понуждает собирати воинство, делать крепости, сооружати аммуницию и прочая, то и зде еще человек, не глубоко разсуждающий, не увидит смотрения божия, но все тое просто человеческим промыслом назовет. Аще же некая вещь малая, не нуждная и презренная, двигнет дух монарший, и произыдет он к делу великому, не видеть зде видимаго промысла, но мощно видеть смотрение невидимое. Тако, когда Ассвер царь персидский не возмогл единой ночи уснуть и скука тая позвала его ко чтению книг памятных, и, нашед в них прислугу к себе верную Мардохеа, первее двигнулся к награждению мужу оному единому, а потом и весь народ иудейский не точию от губительных наветов Амановых избавил, но и вопреки, предав Амана на смерть, сотворил иудеи беспечальны и сильны. Кто не исповесть, что неспание оное Ассверово и истории чтение, толикому людей божиих благополучию виновное, было от нарочитаго смотрения небеснаго? И того ради, мнится мне, неспание оное, о котором еврейский текст просто глаголет, что не могл уснути Ассвер, седмьдесят же перевели с толком тако: «Господь отъя сон от царя в нощи оной».

Смотрим же, не тако ли действовал бог и у нас, когда Россию флотом морским вооружити благоволил? Была нужда России имети флот, яко не единаго моря пределами своими досязающей, но нужды той еще никто, еще и сам монарх российский, не ощущал. Видел един всевидец бог главную флота нужду, определяя нам на времена сия завладение сего помория. А от человек кто сие провидети, кто пророчествовати могл? И то первый знак, что возбужденная в монаршем сердце к морскому плаванию охота не от промысла человеческаго была. Да еще же, что охоте той вину подало? Негде по случаю найденый (яко же выше помянуто) малый, ветхий, презренный ботик. О том стал первее легкий вопрос, а с полученнаго ответа возгорелась охота, да еще только к водному гулянью; скоро же, больше и (а) больше разгараяся, сердце пролилось, аки пламень, ко устроению великаго флота. Кто зде не видит явнаго божия смотрения? Не той ли сие действовал, который и о умножении церкве своея предложил притчу? «Подобно, — рече, — есть царствие небесное зерну горушичну, еже взем человек всея на

_____________

а В издании но

- 105 -

селе своем. Еже малейше убо есть от всех семен: егда же воз­растет, более всех зелий есть, и бывает древо: яко прийти птицам небесным и витати на ветвиях его». А кто же не скажет, что малый ботик против флота есть, аки зерно против древа? А от того зерна возрасли сия великая, дивная, кры­латая, оруженосная древеса. О ботик, позлащения достойный! Тщалися нецыи искать на горах Араратских доски ковчега Ноева; мой бы совет был ботик сей блюсти и хранити в сокровищах на незабвенную память последнему роду.

Удивило себе еще божие смотрение, подая сердцу монар­шему неусыпное тщание и благословя дело сие дивным благопоспешеством, так, что и лютая и еще тогда нам тяжкая война не могла зделать препятия, и воевано, и строено подобие, как о иудеях, Иерусалим по возвращении вавилонском созидающих, пишется: «Единою рукою своею творяху дело, а другою дер-жаху мечь».б

Но се паче всего дивнейше есть: возбужденный к делу сему монарх, недоволен прилежным своим попечением и тщанием, недоволен учением подданных своих, сам корабельной архитек­туре, — еще и то мало, — сам архитектуры тоея древоделию учитися потщался, отложив весь покой, восприяв трудную и не безбедную перегринацию.* Образ в свете еще неслыханный! А где уже онии римский Квинтии и Фабрикии, которым удив­ляются историки, что, бывше на время диктаторы, не возгну-шалися паки трудитися в земледелии? Помрачил славу их Петр, который купно и скипетр, и мечь, и древодельная орудия носит, не урод телом, но дивен делом, многоручный нарещися достоин.

Кто всего сего смотрению божию не воспишет, тот смотрению быти не доверяет.

Мы же, познавше с предложеннаго разсуждения, яко нарочитое и собственное к делу сему было смотрение божие, еще посмотрим, как тое смотрение милостивое есть к роду российскому, а сие познаем с превеликия пользы, которую отече­ству нашему флот морский подает.

Суесловие есть, естьли не безумие, некиих стихотворцев, ко-тории так плавания воднаго ненавидят, что и первых того изобретателей проклинают. Обычно господа онии вымыслы своя нарицают некиим восхищением, или восторгом, — да часто им в восторгах своих недоброе снится. Охуждают навигацию, но плодов ея не отметают.* Подобие они же страхов воинских, пра-вительских попечений и судебных трудов не любят и вельми похваляют покой жития сельскаго, а не разсуждают того, что

______________________

б На полях Неемиа 4 (17)

- 106 -

покой сей без воинских, правительских и судебных непокоев «быти не может.

Противное нам показует самый здравый разум, создания божия разсуждающий. Да разсудит бо всяк, к чему толь про­странная поля водная, моря и безмерный океан создал бог. К питию ли? Довлели бы на сие реки и источники, а не толикое вод множество, большую часть земноводнаго сего круга объемшее, еще же и питию человеческому весьма неугодное. Сия того вина есть (яко премудре разсуждает Василий Вели­кий в своем Шестодневии), что премудрый мира создатель, промышляя человеком взаимное друголюбие, не благоволил всем странам земным всякие плоды, житию нашему потребныя, произносити, ибо тогда сии жители на оных, а оный на сих ниже посмотрели бы, един от другаго помощи не требуя. Раз­делил убо творец земная своя благая различным странам по части, да бы так, едина от другой требуя взаимнаго пособия, лучше в любовный союз сопрягатися могли. Но понеже не воз­можно было людем иметь коммуникацию земным путем от конец до конец мира сего, того ради великий промысл божий пролиял промеж селения человеческая водное естество, взаим­ному всех стран сообществу послужити могущее. А от сего видим, какая и коликая флота морскаго нужда; видим, что всяк сего не любящий не любит добра своего и божию о добре нашем промыслу не благодарен есть.

Но обще о пользе флота много бы глаголати, но не нуждно, яко всякому благоразсудному известно есть. Мы точию вкратце разсудим, как собственно российскому государству нуждный и полезный есть морский флот. А во первых, понеже не к единому морю прилежит пределами своими сия монархия, то как не без-честно ей не иметь флота? Не сыщем ни единой в свете деревни, которая над рекою или езером положена и не имела бы лодок. А толь славной и сильной монархии, полуденная и полунощная моря обдержащей, не иметь бы кораблей, хотя бы ни единой к тому не было нужды, однакоже было бы то бесчестно и укори­тельно. Стоим над водою и смотрим, как гости к нам приходят и отходят, а сами того не умеем. Слово в слово так, как в сти-хотворских фабулах некий Танталь стоит в воде, да жаждет. И по тому и наше море не наше. Но смотрим, как то и поморие наше. Разве было бы наше по милости заморских сосед, до их со­изволения?

Что бо, когда благословил бог России сия своя поморския страны возвратити себе и другия вновь завладети, что было бы, аще бы не было готоваго флота? Как бы места сия удержати? Как жить и от нападения неприятельскаго опасатися, не токмо что оборонитися?

- 107 -

Земный неприятельский приход издалече слышан и нескор, есть время приготовится и предварить его. Не так морский: не летают пред ним голосныя вести, не слышатся шумы, не видно дыма и праха; в который час увидиши его, в тот же и надейся пришествия его. Есть ли бы к нам добрии гости, не предвозвестя о себе, морем ехали, узревше их, не мощно бы уготовать трактамент для них. Как же на так нечаянно и скоро нападающаго неприятеля мощно устроить подобающую оборону? Едина конфузия, един ужас, трепет и мятеж. А хотя бы кто и предвоз­вестил о походе его, то как же еще знать, на который он берег выйдет? На который город нападет? Как многии поморскии городы, не весьма флота не имевший, но не имевший флота довольнаго, погибли, разоренни, не от сильнаго супостата, но от пиратов, то есть морских разбойников, полны суть истории. А есть ли же иногда морский неприятель и не получит своего желания, однако ж, настращав и поругався, отступает без урону своего, не отлагая злобы, но храня яко неотмщенную на иное время. Приходящаго его не начаешся, отходящаго нельзя дого­нять. Кратко рещи: поморию, флотом не вооруженному, так трудное дело с морским неприятелем, как трудно связанному че­ловеку дратся с свободным или как трудно земным при реке Ниле животным обходится с крокодилами.

Так же то трудное было бы тебе, о Россие, на поморий твоем с неприятелем обхождение, аще не бы милостивый промысл бо­жий предварил тебе благословением благостынным и не возбу­дил бы в тебе тщаливаго духа ко устроению флота и ко обуче­нию морскаго плавания: не был бы укрощен на лучшее, но только раздражен на горшее супостат твой. Объяла и завладела рука твоя сие толь славное и великое поморие, яко возмездие и обильный плод всех войны сея трудов и иждивений. Но воз­могла ли бы и удержать надолго единою земною силою? Вели­кое сумнительство. Есть ли же бы не могла, что следовало? Испразднилася бы слава толиких викторий. Не меньшая бо слава есть удержати завоеванное, нежели завоевать, — давная есть пословица. Отродилася бы неприятелю сила: паки бы было ему с Ливонии, Ингрии, Карелии, Финляндии множество и воинства, и имения, и хлеба; паки бы походы его и нападения на твоя внутренняя. Ныне же что? Наготствует, скудеет и глад терпит. И вместо того, что бы на пределы наши нападал, своих видит разорение, и вместо того, что бы имел нам страшен быти, чуждее себе заступление купует, хотя и не вельми щасливым торгом.* Видиши, о Россие, пользу флота твоего! Не только бо готова и сильна тебе от нападения неприятельскаго оборона, ко­торой бы не имела еси, не имущи флота, по вышепредложенному разсуждению, но и наступательная на онаго сила велика и вик-

- 108 -

- 109 -

тории нетрудны. И что вельми дивно, сами неприятели тесноту свою, истиною понуждении, засвидетельствовали, когда на моне­тах, недавно в память падшаго короля своего изданных, льва, вервием обвязаннаго, напечатали.*

И уже посмотрим на прекрасное лице нынешния виктории; она бо вся доселе описанныя к флоту морскому нужды и вся тогожде флота пользы явно показует.

Чему бы Россия не могла и верити, аще бы в корабельной войне не была искусна, то ныне сама зделала славная всегда водная виктория, хотя равныя обоих сторон силы. Аще бо где — тут наипаче военное действие марсовым жребием нарицати по­добает. Не как коня, так и корабля удобно управить. А ветр и море, яко непостоянныя елементы, так ненадежный и по­мощники, кому помогут и кому сопротивятся, не известно. В та­ковом убо неизвестии, сумнительстве, бедствии получить викто­рию — необычная воистинну слава есть.

Но прочий морскии виктории против нынешней российской мощно нарещи общий и обычный. В прочиих равныя сражаются силы, а тут галеры с кораблями; прочиим помогает, а тут ме­шает ветр. Сии две трудности толикую победы важность пока-зуют, что и сказать трудно.

Галерам наступать на корабли, котории оных не стрельбою огненною, но единым нашествием не победить, но в щепы раз­бить могут, обычное ли дело? В таковом сил неравенстве дерз­нуть на бой дивно, вступить в бой предивно, а победить — и удивление побеждает. Что бо сему обрящем подобное? Есть по­весть еллинская, что Геркулес в челюсти кита великого вскочил с мечем и, три дни утробу его разоряя, умертвил его. Было бы се ныне виктории нашей подобное, да есть фабула, знатно из истории пророка Ионы выплетеная. Есть повесть в книгах Маккавейских, что Елеазар под военнаго, неприятель-скаго, воинство на себе носящаго слона подскочил со оружием и убил его. Было бы и се победе нынешней подобное, но Елеазар тот и сам, падением зверя разгнетен, умре, победив и побежден. Мощно бы уподобить сие человеческому над зверьми превосход­ству, понеже человек, которому естество не дало великой силы, но скудость тую умом наградило, земных и водных зверей, ве­личиною и силою без меры его превосходящих, побеждает. Но и се не подобно, ибо воинству российскому дело было не со зверьми, но с людьми, с людьми, умом и мужеством славными, а людей тех, кораблями наступающих, галерами победило. Нич-тоже прочее остается, точию удивлятися, никоего же подобия не видя, не обретая.

Но придает удивления то еще, что великую акции трудность ветр делал. На тишине водной галерам единым нападать на ко-

- 110 –

рабли стоящыя и то не легко; есть бо подобное аттакованью крепких фортец. А галерам с кораблями сражатся в погоду — кажется и чаянию противное. Тот же ветр, который кораблю ко обращению его служит, галерам мешает. Нельзя не сказать, слышателие, что сия виктория сталась от собственного божия смотрения И большую зде видим милость господню, нежели где провиденциа ветры на помощь посылала Помогли тучы Марку Антонину на немцов; пособили ветры Феодосию Великому на Евгениа; послужила буря Елисавефи британской на ишпанов. Но оным (и аще иннии нецыи подобнии суть) пособствовало смотрение ко отражению токмо неприятеля, а не ко умножению славы Ибо когда слышим помянутыя и им подобныя победы, нарицаем щасливыя, благополучныя, угодныя и аще кая инная имена обрящем, но славными нарещи не можем Аще бо не всю викторию, то поне великую виктории часть ветрам восписать подобает; понеже бо ветры помогли, то в сумнительстве оста-лося мужество победивших, — кто весть, что бы было, аще бы не помогли ветры?

Инако и лучше ныне российскому на мори воинству благо­словил бог. Не хотел, да бы воздух делился с нами славою вик­тории, но и вопреки: умножил ветром трудность к морскому бою, да бы умножилася слава победителем; послужил и нам ветр, да противством своим; послужил к славе, а не к победе И понеже противился победе нашей, того ради явственно пока­зал славу нашу, так что викториа нынешняя может таковым надписанием украшенна быти: (неприятель и ветр побежден есть

Тако продолжает радости твоя, тако славы твоя умножает бог, о Россие! Прославим убо прославившаго нас, благода­рим обрадовавшему нас! Его дело есть флот российский, его благословение есть толикая сила и толикия плоды флота рос-сийскаго. Он смотрением своим навел очи монарший на презрен­ный ботик; он царское сердце зажегл ко архитектуре корабель­ной; он, предопределяя России возвращение своих и получение новых поморских стран, предварил ю благословением своим, сильну же и действенну на мори сотворил, вооружив флотом и толикими ущедрив победами Благословен бог наш, изволивый тако! Буди имя господне благословенно от ныне и до века!

Благословен же и ты богом вышним, державнейший монархо российский, яко толь милостивое к достоянию твоему божие смотрение не вотще тобою действует. Как многими Россию твою одолжил еси благодеянии! Тебе должна есть исправление, красоту и толикую силу свою; тебе должна всю толь дивную и славную измену свою, что презренна прежде и поруганна всем, ныне славна и страшна всем есть, на мори и на земли побе-

- 111 –

ждает. Торжествуй и радуйся толико благословен сый богом! Радуйся богу, помощнику твоему!

Но и сынове Сиони да возрадуются о царе своем. Видите благополучие ваше, сынове российстии, народе славенский! Ви­дите, как имя ваше, славе тезоименитое, уже аки бы угасший свет свой и почернелое злато свое толь изрядно в премудром сем самодержце вашем обновило, яко аще когда, ныне наипаче по достоянию славяне нарицаемся.*

А вам, о мужественнии военачальницы и воини, котории на сей толь трудной и страшной акции труждатися не устраши-лися есте и толь славную получили викторию, вам, о вернии монарха вашего служителие и истиннии его же подражателие, что речем? Кий венец соплетем? Кая победительная пения со­чиним? Не краткаго олова, но вечнаго прославления достойни есте. Должни блажити вас старии, должни на образ ваш смот-рети юнии, должен нынешний век величати, должен будет сла-вити и последний род.

О премилостивый господи и боже наш, от его же вседарови-тыя десницы толикая приемлем благодеяния, запечатлей мило-стию твоею данныя нам дары твоя, подаждь доброте нашей силу. Многолетны сохрани благовернейшаго государя нашего царя, вернаго министра твоего Петра Перваго и его благовер-нейшую царицу, государыню нашу Екатерину Алексиевну, цар­ство их недвижимое, воинство непобедимое сотвори, все отече­ство наше благосостоянием и миром благослови, воззри и на супостаты наша и по толикой, немиролюбием их излиян-ной крови прийти уже в чувство и мира возжелати повели

Аминь.

- 112 -

Слово похвальное о флоте российском

«Слово» было произнесено, очевидно, в Троицком соборе, в присут­ствии государя и всего «синклита» 8 сентября 1720 года.

В том же году оно было опубликовано отдельной брошюрой с пометой в конце текста: «Повелением царскаго пресветлаго величества Петра Пер-ваго, всероссийскаго императора, напечатася при Санктпитербурхе в Троиц­ком Александроневском монастыре 1720 лета, месяца октовриа 14 дня» (Описание II, стр. 219—220).

Текст «Слова» воспроизводится по экземпляру ГПБ (VI 9. № 33).

Ближайшим поводом к составлению «Слова» явилась блестящая победа русского галерного флота над шведской эскадрой при о. Гренгаме (в районе Аландских островов), одержанная, несмотря на неблагоприятный ветер, под командованием М. М. Голицына 27 июля 1720 года. Английский флот, находившийся в Балтийском море в соответствии с англо-шведским союз­ным договором 1720 года, не смог предотвратить разгрома шведской эскадры. «Виктория» при Гренгаме побудила шведского короля начать мирные переговоры с Россией, ускорила заключение Ништадтского мира После Гренгамского сражения русский флот прочно утвердился на Балтике.

Стр. 103.

И се над чаяние прилетает к нам 6-го дня июня весть радостная щастли-ваго наших воев действия с немалою неприятеля утратою.

В начале июня 1720 года отряд русских войск под начальством бригадира барона фон Менгдена высадился на шведском берегу в районе Умео и углубился на пять миль в глубь шведской территории. О событии этом уже 8 июня в Петербурге была опубликована специальная «реляция» (Описание I, стр. 312) с подробным перечислением «сколько мест, сел и мельниц разорено и позжено».

Стр. 104.

... охота тая в серди,е его родилась от малаго случая, от обретения некоего ботика обветшалаго, о чем пространнее любопытный увидит в предословии морскаго регуламента.

— 468 —

Имеется в виду «Книга устав морской о всем, что касается доброму управ­лению в бытности флота на море» (СПб., 1720). Книге предпослано напи­санное Петром I (в литературной редакции Феофана Прокоповича) «Преди­словие к доброхотному читателю», где кратко излагается история русского флота с древнейших времен. Упоминаемый Феофаном «малый случай» списан здесь так: «В некоторое время случилось его величеству быть в Измайлове на льняном дворе; и, гуляя по анбарам, где лежали остатки вещей дому деда его Никиты Ивановича Романова, увидел между оными судно некое иностранное, и не стерпела любопытная природа миновать оное без испытания. Тотчас спросил Франца Тимермана (который тогда при его величестве для учения геометрии и фортификации жил), что то за судно. Он оказал, что то бот аглинский. . .; помянутый ботик не к детскому только гулянью послужил ему, но подал вину к великому флота строению» (стр. 5—6).

Стр. 106.

. . . восприяв трудную и не безбедную перегринацию.

Речь идет о первом путешествии Петра I за границу в 1697—1698 годах.

Стр. 106.

.. . безумие некиих стихотворцев, котории так. плавания воднаго ненавидят,

что и первых того изобретателей проклинают. .. Охуждают навигацию, но

плодов ея не отметают.

См.: Гораций. Оды, I, 3 (21 и сл.); Вергилий. Буколики, IV

(31 и сл.); Овидий. Метаморфозы, I (89 и сл.), Любовные элегии, III,

8 (45 и сл.); Тибулл, I (35 и сл.).

Стр. 108.

. . . чуждее себе заступление купует, хотя и не велъми щасливым торгом.

29 августа 1719 года был подписан между Англией и Швецией союзный договор, подтвержденный 1 февраля 1720 года, по которому английское правительство обязалось посылать в помощь Швеции свой флот в Балтий­ское море, а также снабжать ее денежными субсидиями до окончания войны с Россией. Однако Швеция очень скоро убедилась, что эта помощь Англии, купленная ценой уступок ряда шведских территориальных владе­ний на континенте, отнюдь не оправдала связанных с нею надежд.

Стр. 110.

. .. сами неприятелю тесноту свою, истиною понуждении, засвидетелъство-вали, когда на монетах, недавно в память падшаго Короля своего издан­ных, лъва, вервием обвязаннаго, напечатали.

Карл XII был убит 30 ноября 1718 года во времд осады одной крепости в Норвегии.

Стр. 112.

. . . ныне наипаче по достоянию славяне нарицаемся.

Во времена Феофана широко было распространено убеждение, что слово «славяне» происходит от слова «слава». «Синопсис» в главе «О имени и о языце Славенском», следуя М. Стрыйковскому, сообщал: «Той же народ. . . от славных делес своих, наипаче воинских, славянами, или слав­ными, зватися начаша» (Киев, 1680, стр. 5). Разделял это мнение даже М. В. Ломоносов (Древняя Российская история от начала российскаго народа до кончины великаго князя Ярослава Перваго. СПб., 1766, стр. 16).

- 469 -